Стратегическую инициативу в разрешении сирийского конфликта, что по сути надо рассматривать как часть большого ближневосточного урегулирования, США уступили, но отнюдь не бесповоротно, как может казаться на первый взгляд. С каждым успешным авианалетом ВКС России насколько она усиливает позиции РФ в регионе, ровно настолько и побуждает США и союзников по коалиции активировать попытки перехватить эту самую инициативу. Думается, весомым шагом к этой цели может стать взятие столицы «Исламского государства» Эр-Ракка. Это если не равнозначна окончательной победы над ИГИЛ, то как минимум ощутимый урон запрещенному в России террористической организации. Скорее всего такие планы разрабатываются, вопрос в том, на чем будет базироваться их реализация. Похоже выбор не особо велик: с правительственными войсками Сирии коалиция сотрудничать не может и не будет, а других боеспособных наземных сил, кроме военизированных формирований курдских партий, а также иракского Курдистана пешмерга, в регионе нет. Есть конечно еще и раздутая пропагандой сирийская свободная армия, и как вывеска она будет использоваться, но речь идет о реальной силе, кто стреляет не в медиа пространство, а в террористов. Из сказанного следует, что при любом раскладе: в союзничестве с западной коалицией или с сирийскими правительственными войсками курды будут воевать против террористов, а воевать они точно будут и делают, курдский фактор в регионе становится все весомее.

Стратегическую инициативу в разрешении сирийского конфликта, что по сути надо рассматривать как часть большого ближневосточного урегулирования, США уступили, но отнюдь не бесповоротно, как может казаться на первый взгляд. С каждым успешным авианалетом ВКС России насколько она усиливает позиции РФ в регионе, ровно настолько и побуждает США и союзников по коалиции активировать попытки перехватить эту самую инициативу. Думается, весомым шагом к этой цели может стать взятие столицы «Исламского государства» Эр-Ракка. Это если не равнозначна окончательной победы над ИГИЛ, то как минимум ощутимый урон запрещенному в России террористической организации. Скорее всего такие планы разрабатываются, вопрос в том, на чем будет базироваться их реализация. Похоже выбор не особо велик: с правительственными войсками Сирии коалиция сотрудничать не может и не будет, а других боеспособных наземных сил, кроме военизированных формирований курдских партий, а также иракского Курдистана пешмерга, в регионе нет. Есть конечно еще и раздутая пропагандой сирийская свободная армия, и как вывеска она будет использоваться, но речь идет о реальной силе, кто стреляет не в медиа пространство, а в террористов. Из сказанного следует, что при любом раскладе: в союзничестве с западной коалицией или с сирийскими правительственными войсками курды будут воевать против террористов, а воевать они точно будут и делают, курдский фактор в регионе становится все весомее.

На мой взгляд, осознанием этого продиктована позиция Турции ко всему происходящему у собственных границ. Курдский вопрос и без того обострился в свете ослабления во внутриполитической борьбе позиций «Партии справедливости и развития» Эрдогана, которая на последних выборах перестала быть единолично  правящей.

Развязанная война между террористическими группировками и курдами в Сирии до поры до времени была на руку властям Турции. С одной стороны негласно поддерживая ИГИЛ, а с другой нанеся точечные авиа удары по позициям курдов, Эрдоган преследовал вполне конкретные цели: как можно больше ослабить курдов, а в возникшем после свержения Асада хаосе распространить свое влияние на сирийской территории.

Обращение Асада к России за военной помощью и вовлечение ВКС России в борьбу против террористического Халифата, в корне поменяли ситуацию, в том числе разрушили планы американо-турецкого альянса о создании бесполетной зоны над севером Сирии. Замученные в кровопролитных боях с террористами курды вдруг из мишени превратились в серьезный фактор. Курдский вопрос не только не решился, но и от беспокоящего перерос до тревожащего.

Турция объективно не может не быть озабочена поиском приемлемых для себя решений. И нужно понимать, что последующие шаги продиктованы исключительно ее национальными интересами. Потому как попытки объяснить ту или иную позицию национального государства его симпатиями и неприязнью, не дадут объективную картину. Не в симпатиях корень, а в интересах.

Какова же позиция Турции на сегодняшний день? Чтобы понять мотивы такой позиции, не лишне будет зафиксировать положение дел;

Амбиции Президента Эрдогана превратить Турцию в регионального лидера и в одного из центра геополитических сил, мягко говоря далеки от практической реализации: Западное сообщество этого не хочет и не планирует, Восточное же просто против.

Курдский вопрос стоит как никогда остро и может обрести непредсказуемые очертания.

Сложившаяся внутриполитическая обстановка в известной степени расшатала власть Эрдогана, а исправить положение дел пока не видно предпосылок, если не наоборот.

Позиция же Турции на сегодняшний день известна. Ее сформулировал сам президент Реджеп Тайип Эрдоган: «Шаги России и бомбардировки в Сирии абсолютно неприемлемы для Турции».

Такая позиция говорит о том, что Турция пытается с помощью США и Европы решить проблемы, с которыми в одиночку сложно будет справляться. А именно, подчеркнуть важность и незаменимость своей роли в реализации американского плана на Ближнем Востоке. Разумеется в замен Турции нужны будут гарантии, что государства Курдистан не будет и курдский вопрос если не решится раз и навсегда, то по крайней мере будет заморожен надолго. Такое уже было. В далекие 90-ые, в ходе подготовки к войне против Ирака Саддама Хусейна, турецкие власти оговорили свою поддержку действий США непременным условием – не допускать создание курдского государства на севере Ирака. А в современном мире, если кому надо «засвидетельствовать свое почтение» к Штатам, считается хорошим тоном всяческие выпады по отношению России. А здесь все методы хороши. В сирийском вопросе позиция России не верна и с ней надо бороться, вопрос автономии Крымских татар внезапно сильно взволновало турецкие власти (за последние более два десятка лет, когда Крым был в составе Украины, такого вопроса даже не существовала, уж тем более самой автономии). Турции, которой так заботит автономия 200 тысяч Крымских татар, никогда в голову не приходило, что 10 миллионов курдов тоже заслуживают внимания? Нет конечно. А зачем?

Европе же всегда можно шантажировать новой для нее проблемой – беженцами. Дескать вот мы принимаем их у себя миллионами и мало того, что не пере направляем эти потоки к вам, еще и помощи никакой не требуем. Чем не европейский цивилизованный подход. И после этого Европа может упрекнуть Турции в неготовности стать частью ее? В силу навалившиеся обстоятельств, Турция на глазах совершает очередной разворот в сторону Европы, считая себя в праве не только выполнять обязательства по НАТО, но и принимать участие в решениях. И почему нет, пользоваться экономическими благами, совершить экспансию на закрытое доселе для себя экономическое пространство. Желания вполне понятны и объяснимы, в свете вышеизложенного даже  объективны.  Старания должны быть оценены по достоинству. Вот и Эрдоган считает, что: “Будушее ЕС невозможно представить без Турции”, практически вторив Петру Порошенко, который тоже считает, что у Европы нет будущего без Украины. Видимо Старый свет заслужил, чтовы с ним разговаривали на языке шантажа.     

Другое дело, насколько это нужно Европе, к которой, кажется, приходит понимание, что не в экстенсивной экспансии и географическим расширением куется европейское счастье. Судя по внешним признакам, европейцев все больше и больше заботит сохранение само идентичности.

Ведь величие ценностей цивилизации не определяется административными границами, а численностью их носителей где бы то ни было. Сложные времена сложились для Турции, не без ее же участия.

Ашот Антинян

Политолог

Москва, 07.10.2015